Судьбы многих талантливых людей,  творивших в советское время, навсегда были отмечены невостребованностью, несвоевременностью. Порой полотна и рукописи их безвестно пылятся в запасниках, частных архивах и архивах, а имена их помнят лишь близкие. Сейчас их творчество вызывает наш интерес, мы погружаемся в мир нашего прошлого, скрывающегося под незнакомыми многим именами.
Родившись на рубеже эпох  - 10 ноября 1916 года - Виктор Юльевич Апфельбаум во многом разделил судьбу выдающихся людей того, далеко не спокойного времени. Мать художника - преподаватель музыкального училища и ДМШ им. Гнесиных - и его отец были дружны с Гнесиными и многими другими талантливыми людьми,  посещавшими их дом  (И.Хвойник, А.Осьмеркин, А.Куприн).
      Виктор Юльевич не стал, несмотря на желание его матери,  профессиональным пианистом, но музыка оказала несомненное одухотворяющее влияние на его живописные полотна.
В.Ю.Апфельбаум блестяще окончил музыкальное училище, трудовую школу и три курса Художественного училища им. 1905 года (одновременно с этим работая в Купринской студии живописи). После двух успешно пройденных курсов Ленинградской Академии художеств (подготовительного и первого), он перевелся в Московский художественный институт им. В.И.Сурикова, в мастерскую профессора А.А.Осьмеркина. Вслед за институтом, В.Ю.Апфельбаум эвакуировался в начале войны в Самарканд, где защитил в 1942 году дипломную работу "Проводы в армию".
      Художник владел французским и немецким языками, а глубина познаний в области музыки и живописи удивляли многих знакомых Виктора Юльевича. Талант музыканта в нем отмечал известный пианист Т.Нейгауз, желавший, как и некоторые другие профессора взять его к себе как "конкурсного пианиста" в Московскую консерваторию им. П.И.Чайковского. Елена Фабиановна Гнесина утверждала, что именно музыка "дала ему тонкое, ясное, чистое восприятие мира и умение красками передать это на полотне".*
      Любимые композиторы художника - Шопен, Шуман и Скрябин, любимые оперы не оставляли его: даже в годы лишений, голода, в самые трудные минуты В.Ю.Апфельбаум обретал в них отдохновение, поддержку, находя в себе силы читать стихи, насвистывать любимые арии, и даже оперы, тем самым, по словам его друга, художника Л.М.Хаимова, "заполняя духовный вакуум". ** Многие из тех, кому довелось общаться с ним, помнят его концерты-импровизации, никому не забыть присутствия духа и силы воли художника.
      Живопись Виктора Юльевича составляла смысл его жизни, он всегда стремился участвовать в выставках и продавать свои картины, что удавалось лишь отчасти (это было единственным источником дохода). То обстоятельство, что по-другому нельзя было заработать на жизнь, наложило, к сожалению, отпечаток на некоторые из работ (в основном 50-60 гг.), однако, большая часть их исходит из принципа, не характерного для того времени - искусства ради самого искусства. В этом вопросе В.Ю.Апфельбаум разделял установки Р.Р.Фалька, одного из своих друзей. "Сейчас я как никогда почувствовал всю притягательную силу искусства и весь смысл жертв, приносимых для него..." - напишет В.Ю.Апфельбаум в одном из своих писем. - "День, проведенный за мольбертом, кажется мне иногда возмещающим все в жизни".
      Именно высокая требовательность к самому себе, вдумчивый анализ, проницательность, тонкое знание натуры лежат в основе полотен художника, которые он видел своими друзьями: "Я чувствую свой холст, свою работу, как близкого друга, самого задушевного, как живое существо, ради которого стоит жить".
      "Только не подделываться ни подо что и ни за кем не гнаться, быть самим собой..." -  вот еще один принцип художника.
Стиль художника формировался на основе глубокого усвоения традиций русского и французского искусства. Культурой письма, передачей света и воздуха на полотне, различных оттенков состояния природы В.Ю.Апфельбаум был ближе всего к импрессионистам. Но его полотнам свойственно единство настроения, а не импрессионистическая тенденции к дематериализации мотива. В этом творчество В.Апфельбаума вплотную смыкается с живописью русских художников конца ХIХ века. От своего друга и учителя А.Куприна он перенял тяготение к "Бубновому валету" и Сезанну. Пейзаж портрет и натюрморт в равной степени интересовали художника.
      Тема жизни большого города - одна из основных в его творчестве. В.Ю.Апфельбауму удалось запечатлеть очарование и красоту старой и новой, строящейся Москвы.
      Пейзажи Крыма, Молдавии, Касимова и Вереи проникнуты особой лиричностью, в них выражены тонкие оттенки настроений природы (художник любил писать одни и те же сюжеты при разном освещении, когда изобразительный мотив теряет свое самостоятельное значение, превращаясь в повод для передачи изменчивой жизни света).
Теплый колорит, построенный на тонких градациях цвета, единство живописного и композиционного строя, точность взятых цветовых отношений, нюансы в передаче света, жизнь формы в пространстве были для художника главным.
      Умение передать своеобразие и неповторимость - одна из ярких особенностей творчества Апфельбаума. Его работы отличает особая музыкальность, выразительность и одухотворенность, любовное отношение к изображаемому.
      Натюрморт занимает особое место в живописи Апфельбаума. Блюдо и кувшин, скатерть, букет цветов - одушевленные вещи, наделенные собственной жизнью, несложной, но глубоко поэтичной. В натюрморте, как и в других жанрах художник не искал ничего необычного, он умел находить художественную прелесть и значимость в обыденном и повседневном.
      Для понимания творчества художника особенно важны его портреты. Глаз художника схватывал не только мельчайшие детали натуры, воссоздавая перед нами живой образ, но и раскрывал духовный мир своего героя, проникал в само существо портретируемого.
      В.Ю.Апфельбаум отдал искусству всю свою жизнь, всего себя. В 1963 году тяжелая болезнь унесла художника еще молодым, полным творческих сил, но даже то, что он успел создать, навсегда останется прекрасной страницей советского искусства.

                              М.Шиловская,  Москва, 1996 год
* Человек, увидевший всходы. - "Огонек", 1964, № 24, С 19.
** Хаимов (ссылка на страницу книги воспоминаний статьи Хаимова).